Александр Никонов. Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

на главнуюпредыдущаясодержаниеследующая

Летние испытания



      Я хоть и изменил имидж, прошлое пока преследовало меня. После экзаменов я, как обычно, поехал на отдых в Сухуми, на сей раз всего недели на две - больше времени не оставалось. Взял с собой резиновые эспандеры, чтобы не потерять спортивную форму.
      Весь день я проводил на пляже, то плавая, то делая "стойку" на руках, то занимаясь с эспандерами. К тому времени я имел вполне спортивную фигуру - мышцы, какие только можно было "накачать" без анаболических стероидов, которых тогда не знали. У меня не было ни капли жира под кожей - по мне можно было изучать анатомию, и тонкая "осиная" талия - 56 сантиметров в обхвате. Как-то на пляже ко мне подошел фотограф и предложил бесплатно сфотографировать меня:
      - Три штука - тебе, один большой штука - мне, на выставка! Идет? - предложил фотограф.
      Он поставил меня в позу культуриста с согнутыми в локтях руками и сжатыми кулаками, щелкнул несколько раз затвором.
      Назавтра, идя на пляж, я увидел на доске с фотографиями свой большой портрет. Фотография получилась наславу - я никогда не думал, что выгляжу столь внушительно, "Рисующий" солнечный свет подчеркивал рельефность мышц. Фотограф сдержал свое обещание и дал мне три фотографии 9х12, одна из которых сохранилась у меня до сих пор. Когда у меня плохое настроение, я иногда смотрю на эту фотографию - красивое телосложение, рельефные мышцы, гордое надменное выражение лица супермена! После этой фотографии мне лучше было не глядеть сейчас на себя в зеркало - откуда взялся этот "дед" с желчным лицом и мешками "хорошо прожитых лет" под глазами?
      После выставления моей фотографии на пляжной доске, мои акции на пляже серьезно выросли. Утром же ко мне подошла симпатичная, невысокая, спортивного вида девушка.
      - Я - акробатка первого разряда, зовут меня Нина, представилась девушка, - я москвичка, учусь в МАИ на четвертом курсе, - добавила она, знакомясь.
      - А я штангист того же разряда, и только что поступил в Политехнический в Тбилиси, - представился я, вставая.
      Нина была поражена, узнав, что мне всего семнадцать лет, она была уверена, что мне лет двадцать пять, не меньше. Мне всегда давали возраст больше реального, даже сейчас ...
      Нина предложила мне "выжать" ее на вытянутых руках, ну, а она попробует сделать на моих руках "стойку".
      - Только сам держи мое равновесие, я этого сделать не смогу - предупредила она. Нина весила не более пятидесяти килограммов, это была "пушинка" для меня. Я поднял ее на вытянутые руки, и Нина медленно, по-силовому, вышла в стойку. Пляж зааплодировал. Мы постепенно усложняли нашу программу, превратив наше пребывание на пляже в шоу для отдыхающих. Когда силовые упражнения надоедали, мы отправлялись плавать, плавали часами.
      Плавая с Ниной, я заметил, что она заигрывает со мной, щупает меня за бока и ноги, обнимает за спину и приказывает "буксировать" ее. Она нравилась мне, но я боялся ее. Боялся, что прояви я какую-нибудь инициативу, она, как Фаина, обзовет меня подонком. Поэтому после пляжа я отправлялся прямо домой, не реагируя на предложения Нины встретиться вечером на танцплощадке. Танцплощадки я боялся как огня - я не умел танцевать и боялся опозориться.
      Так подошло время моего отъезда домой - билет был уже куплен. Но когда я сообщил Нине о том, что завтра уезжаю, она повела себя неадекватно.
      - Как уезжаешь, значит, я с тобой потеряла целую неделю! - сердито сказала она и даже привстала с песка, - я думала, что ты так осторожно кадришь меня, а тебе, выходит, вовсе не нужна женщина! Давай пройдемся! - предложила она.
      Мы вышли в тенистую аллею, где почти не было народа.
      - Что же ты так подвел меня, ведь я рассчитывала, что ты пробудешь до конца августа и мы успеем, - она замялась, - пожить вместе, как люди! Ну, ты даешь! - возмущенно закончила она.
      Вдруг она неожиданно обернулась и спросила:
      - Завтра, а когда?
      Я понял, что она спрашивает про отъезд, и ответил:
      - Поздно вечером, около двенадцати ночи.
      - Тогда мы успеем! - быстро проговорила Нина, и, нагнув мою голову к себе, поцеловала в губы.
      Я вспомнил порывистые и страстные поцелуи Владика, но это было совсем другое. Нина втянула мои губы в свои и начала водить по ним языком, пытаясь раздвинуть губы и проникнуть в рот. Я, не понимая этой "техники", плотно сжал губы и даже стал отталкиваться от нее.
      Нина отодвинула свое лицо и посмотрела на меня серьезными глазами.
      - Ты что, нецелованный? - с жалостью спросила она. Я ответил уклончиво - и да мол, и нет. Мне, конечно же, стыдно было признаться, что я сам целовал только девочку в раннем детстве, и уже потом меня самого целовал несовершеннолетний мальчишка.
      - Да ты, никак, гомосексуалист! - вдруг сообразила Нина, - у вас на Кавказе много таких! Скажи, ты с мужиками трахался? - заглядывая в глаза, спрашивала Нина. Я почему-то густо покраснел и опустил голову.
      Нет, ты ошибаешься, я не гомосексуал, я хорошо знаю, что это такое! - пытаясь оправдаться, использовал я устаревший термин, знакомый мне по "Мужчине и женщине".
      "Лист"! - жестко добавила Нина, - Гомосексуалист, или педераст, если тебе так понятнее! - Господи, думала, что нашла здорового мужика, а нашла подружку! Слушай, подружка, не подходи ко мне больше, хорошо! А других девушек, которые будут к тебе подкатывать, впредь предупреждай, что ты не по их части! Так будет честнее, чем морочить им голову не по делу! Она отошла, оглядела меня на прощание и сказала:
      - Надо же, дал Бог такое тело педику! А я-то, дура, потеряла столько времени на юге!
      Мы расстались. Я пошел домой, заперся там в библиотеке и стал читать энциклопедию про гомосексуалов - а вдруг Нина и впрямь права. Ночью я даже всплакнул - что-то мне не везет с женским полом. Чем-то я не такой, не пойму только чем.
      А назавтра, в день отъезда, мне, оказывается, было подготовлено испытание на "вшивость". Утром я пошел на Сухумский "медицинский" пляж, где купаются голыми. Не путать с нудистским пляжем - на медицинском голыми купаются только однополые - мужчины на одном пляже, а женщины - на другом. Между этими пляжами стояла деревянная стенка со множеством отверстий, проделанных с мужской стороны, и заткнутых ватой - с женской. Я решил еще раз посмотреть, отличаюсь ли я чем-нибудь от других голых мужчин.
      Я разделся, оставил свою одежду в шкафчике и вышел на пляж, в чем мать родила. Впервые я показался в общественном месте в таком виде. С интересом я стал осматривать голых мужчин и нашел, что большинство из них здорово от меня отличались. Тонкорукие и тонконогие пузатые фигуры с висячим микроскопическим "хвостиком" производили каррикатурное впечатление. Я-то из голых мужчин видел только моих коллег-штангистов в душевой. На медицинском пляже я здорово разочаровался в мужчинах.
      Лег на песок, подставив спину солнцу. Почувствовал под собой теплый, ласковый песок. Эрекция не заставила себя долго ждать, а вот конца ее я так и не дождался. Теплый песок щекотал определенные нервные окончания, и кровь все приливала и приливала куда надо, повышая давление до критического ...
      Спина начала уже было подгорать, перевернуться нельзя - я не заметил на пляже ни одного мужчину с моим состоянием "хвостика". А вдруг это страшно неприлично, или за это могут публично осрамить или арестовать? И я решил спасаться в воде. Развернувшись в сторону моря головой, я медленно, как морская черепаха, пополз к морю. Оглянувшись назад, я с ужасом увидел, как позади меня остается глубокая борозда, как после плуга. Возле берега я вскочил и стремглав бросился в спасительное море.
      От прохладной воды эрекция быстро прошла, но я хотел, чтобы свидетели моего бегства успели уйти с пляжа. Около часа я плавал туда-сюда, заплывая на женскую территорию моря. Но она не была огорожена, море было общим, и я без опасения проплывал мимо купающихся женщин, белые ягодицы которых были хорошо видны сверху. Не удовлетворяясь увиденным сверху, я подныривал под плывущих женщин, разглядывая их снизу. Но без маски или специальных очков разглядеть что-либо отчетливо не удавалось.
      Наконец, я закончил свое сексуальное плаванье и вышел на берег. Проклятая борозда еще оставалась на песке, и я стал ногами засыпать ее. И тут вдруг, как Мефистофель явился моему любимому Фаусту, мне явился некий улыбающийся человек лет тридцати пяти. Он подошел ко мне, заботливо взял под локоть и сказал:
      Боже мой, вы живы и целы! А я уже думал, что вы утонули! Ну, разве можно столько плавать, вы же переохладитесь! Я на вас сразу обратил внимание - у вас такая красивая фигура! Нет, чтобы не простудиться надо выпить немного. Позвольте пригласить вас в эту забегаловку на пляже! - и он уважительно повлек меня к киоску на пляже, возле которого стояло несколько столиков под зонтиками. Выпить меня не надо было уговаривать, это - всегда пожалуйста!
      - Вот, наконец, встречаю порядочного интеллигентного человека. Точно, благородного происхождения! А то одни "глехи" вокруг! - думал я, идя с новым знакомым к киоску. Меня удивило, что продавец поздоровался с моим спутником: "Салами, Миша!", и, не ожидая заказа, подал ему бутылку вина "Салхино" с двумя стаканами. Я никогда не пил "Салхино", но знал, что оно всегда завоевывает "Гран-При" на выставках.
      - За знакомство! - сказал мой новый приятель и чокнулся со мной, - меня зовут Миша, можешь называть меня по имени и на "ты", я еще молодой! - засмеялся он.
      - А я - Николай! - назвал я себя, считая неуместным произносить свое турецкое имя.
      - Ника, значит! - Можно я буду называть тебя "Ника"? - спросил Миша.
      Я знал, что в Грузии Николаев так чаще всего и зовут; правда, чисто по-грузински - "Нико", но культурные обрусевшие грузины так и произносят "Ника". Я пригубил "Салхино" и был поражен его вкусом и запахом. "Салхино" - красное вино ликерного типа, очень сладкое, такое и не пьют в Грузии. Но его вкус и запах - это сказка, сладкая, душистая сказка! Это нектар, амврозия, наших богов - обязательно попробуйте настоящее "Салхино", если вы еще не пили его!
      От бутылки слегка крепленого "Салхино" приятно закружилась голова, захотелось отдыхать в тени и беседовать с приятным человеком. Воспоминания от Нины исчезли, как будто ее и не было.
      - Ника, давай пойдем в баню и смоем этот песок, соль, пот и тому подобное. А потом зайдем в ресторан и выпьем. Я тебя приглашаю! - предложил Миша, и я, естественно, согласился. Мы вышли на улицу, Миша остановил машину, мы сели.
      - К центральным баням! - сказал Миша водителю.
      - Ты был когда-нибудь в этих банях? - спросил Миша, на что я ответил, что еще ни в каких банях вообще не был и моюсь дома.
      Миша рассмеялся и заметил, что бани не только для того, чтобы там мыться. Я не понял, чем еще можно там заниматься, а водитель громко рассмеялся. Вскоре мы подъехали к незнакомому мне зданию сухумской бани, вышли, и водитель пожелал нам успехов.
      В бане Миша уверенно повел меня куда-то по коридорам, пока мы не пришли к двери с красными плюшевыми портьерами.
      - Это "люкс", - сказал мне Миша и подошел к дежурному в белом халате. Тот поздоровался с Мишей и согласно кивнул на его короткие слова.
      - Пошли! - как-то поспешно повел меня Миша, и мы зашли в номер, где была большая ванна, душ, каменное ложе, видимо для массажа, раздевалка, и маленькая комната отдыха со столом, стульями и койкой. Мы не успели раздеться, как в дверь постучали, и вошел дежурный в халате, неся в руках поднос с бутылкой того же "Салхино" и парой крупных красивых персиков.
      Мы быстро выпили по стаканчику вина и пошли в душевую. Я заметил, что движения у Миши стали какими-то нервными и поспешными, он был серьезен. Мне же было хорошо и я улыбался.
      - Давай, сперва я потру тебе спину, а потом ты мне! - скороговоркой предложил Миша. Мне не очень хотелось мыться с мочалкой, но я согласился. Миша поставил меня к стенке, велел опереться на нее руками, и быстро протер мне спину мыльной мочалкой.
      - Теперь ты меня! - как-то нервно сказал Миша, вручил мне намыленную мочалку, а сам уперся руками в каменное ложе, и, согнувшись в три погибели, подставил мне спину. Я начал мылить ему спину, подражая его движениям.
      - Плечи, плечи! - попросил Миша, и я потянулся мочалкой к его плечам.
      Вдруг он неожиданно обхватил меня правой рукой сзади за талию и прижал к себе. Неожиданно я ткнулся "причинным" местом в его ягодицы, и эрекция возникла почти мгновенно. Я пытался отодвинуться назад, но Миша упорно прижимал меня к себе.
      Голова моя пошла кругом, но я тут же понял все. Миша - педик! Как я только сразу не догадался! Так вот о чем говорила и Фаина и Нина! Вот оказывается, моя участь и судьба - педики!
      - Нет, шалишь! - подумал я и оттолкнулся от Миши.
      Миша обернулся, и я увидел его совершенно безумное лицо.
      Ника, Никуша, прошу, не гони, трахни меня, никто никогда не узнает! - Миша лихорадочно пытался схватить меня за "хвостик", но я увертывался.
      - Так ты - гомосексуал? - задал я ему, казалось бы, совершенно ненужный вопрос.
      - А как ты думаешь? - нервно сказал Миша, - как Чайковский, Чабукиани, половина всех артистов и даже Ленин. Чем, думаешь, занимался он в шалаше с Зиновьевым? Ничего плохого в этом нет, повторяю, никто не узнает, а я заплачу тебе! Хорошо заплачу!
      - Пора сматывать удочки, - подумал я и даже не смыв мыла, стал экстренно одеваться.
      Миша с мыльной спиной стал хватать меня за руки и угрожать:
      - Сейчас позову дежурного и скажу, что ты хотел меня изнасиловать! Знаешь такую статью - 121-ю - "Мужеложство"? В тюрьме будешь сидеть! - пугал он меня, сам не веря в свои угрозы.
      - Дурень ты, Миша! - сознавая свое превосходство в силе, спокойно сказал я ему, - я несовершеннолетний, хотя и выгляжу старше, у меня и паспорта-то нет! Статью назвать? - спросил я его, и, одевшись, вышел из номера. Миша, голый с падающей со спины пеной, стоял неподвижно, как вросший в пол.
      В коридоре ко мне подошел дежурный. Видя мой рассвирепевший вид, он спросил: "Что ничего не вышло?"
      - А что должно было выйти? Вы знаете этого человека? - приступился я к нему.
      - Кто же в Сухуми не знает Мишку-пидора, небось, он тебя на пляже "снял"? - ответил дежурный, - он почти каждый день приводит нового. Но он богатый и очень опасный человек, если вы поссорились - берегись!
      - Молодец я, что не назвал ему фамилии и города, где живу! - подумал я, - наконец, начал умнеть!
      Я вышел из бани и поспешил домой. А вечером поезд уже мчал меня в Тбилиси, изрядно поумневшего и набравшегося опыта. Жаль, но марочное "Салхино" я с тех пор пить не могу. Мне теперь кажется, что этот приторный вкус и запах по душе только сексуальным извращенцам.






на главнуюпредыдущаясодержаниеследующая

  © 2003--2005 Парецкая Елена Сергеевна. All rights reserved



узо, пускатели, автоматические выключатели
Rambler's Top100HotLog
Hosted by uCoz